Сильнее пулеметной очереди: история воина «Аладдина», который перенес 25 операций и в четвертый раз стал отцом

Крошечная точка на экране монитора – единственное, что Виталий Лановский знал о пикселе до войны. Когда началась всеобщая мобилизация, два билета в Париж он оперативно вернул в кассу. Зато устроил жене другой сюрприз: 2 марта, в день ее уролин, остался ночевать в казарме – добровольцем 125-бригады терробороны Львовщины.

С позывным «Аладдиным» и сотнями «необстрелянных» ребят Виталий быстро учился воевать. За 18 месяцев менеджер по продаже авиабилетов вырос до заместителя командира роты по боевой подготовке. В августе 2022 года его бригада уже избивала врага на Донецком направлении.

На фронте 30-летний мужчина привык «рисовать» цифровые карты местности, вести разведку вдоль линии столкновения, определять огневые точки и анализ боевых действий.

Всегда в полной боевой готовности «Аладдин» вывозил людей на позиции, спасал раненых или эвакуировал павших товарищей.

Через год воинства на передовой он получил офицерское звание и стал командиром взвода. А во время короткого отпуска преподнес жене очередной сюрприз – оставил беременной и снова уехал на войну. Все было спокойно до 9 июля 2023 года.

Тяжелое ранение на фронте

В тот день под Кременной на позиции началось сражение. Виталия прошила пулеметную очередь. Пять шаров раздробили челюсть, перебили обе руки и легкое.

«Я не чувствовал боли. Но говорить, дышать и остановить кровь не мог – руки не слушались, не мог наложить турникетов. Первым прибежал на помощь «Ирод». Парень лет 20, а уже – ветеран войны. Ребята оттащили, хотели положить меня на носилки и нести. Но в лежачем состоянии челюсть падала мне в горло и перекрывала дыхание. Решили уходить. Обстрелы не прекращались. Кровь лила. Ребята взяли меня под руки и утащили подальше от позиции. Почти километр. Я переставлял ногами. Терял сознание – просыпался. В сознании думал: «И это все? Такой конец? Вся служба? Поймал очередь и умер? Обидно! Боялся, что не дойдем…», – рассказывает бывший военный.

Когда дошли до своих, сели в пикап и уехали на эвакуационный пункт. За рулем – водитель «Близнец». Он так гнал через лес, что деревья гнулись. Всю дорогу говорил: «Я тебя должен вытащить, должен…»

Виталий продолжает свой рассказ: «Через пулю в груди у меня сплющилось легкое. Пневмотораксы. Бром, наш медик, прямо в машине ударил огромной иглой у сердца и пробил легочный мешок. Он признался: "Я сделал это впервые"... Но удачно. Я задышал».

Когда доехали до Лимана, ребята принудительно положили «Алладина» в эвакомобиль, ввели в искусственную ком, и проснусь он уже в госпитале.

Беременная жена примчалась в Днепр, а муж – неподвижный

Очнулся «Алладин» уже в палате – из руки торчит железяка, другая – в гипсе.

«Встать не могу. Говорить и дышать – нереально. Удается только моргать. Пришел врач. Пальцем ноги я написал в воздухе номер жены. Он ее набрал – а женщина уже на полпути ко мне. Скоро рожать. Восьмой месяц», – вспоминает Виталий.

В Днепре интенсивно лечили, пытались поставить на ноги. Врачи обещали: еще немного, несколько недель – и он пойдет своими ногами. Однако лечение затянулось почти на 2 года. Днепр – Киев – Львов и завершилось в Германии.

В общей сложности «Алладину» провели 25 операций под полным наркозом. Те, что под местным, никто не считал.

Чтобы дышать – трубка в носу. Питаться – трубка для желудка. Рот не открывался. Челюсть на шурупах. Общаться – через мессенджер по телефону. Так длилось полгода. При росте 1.77 «Алладин» похудел до 63 кг.

«Когда лежал недвижимый, больше всего хотелось поговорить. Потом – подышать. А еще я постоянно смотрел видео, как готовят еду. И ждал чуда…», – рассказывает «Алладин».

Чтобы залатать лицо, кость пересаживалась с ноги.

Операции были очень сложны. Чтобы восстановить структуру челюсти, часть кости и мышечную ткань брали с ноги. «Штопали» вручную пятеро львовских хирургов. Операция длилась 13,5 часов. Далее – реанимация. Затем – реабилитация.

На третий год реставрации мужчине пришлось ехать в Германию. И 10 месяцев чинить руку с поврежденным суставом. Конечность застыла под углом 90° и не разгибалась. «Эвакуационный автомобиль меня вывезли в Польшу, а потом на самолет в Ганновер. В одной больнице немцы сказали: «Езжай домой, мы ничем не помогем». Нашел другую клинику. Операцию ждал три месяца. Но хирург сразу предупредил: у нас два варианта – либо рука заработает, либо мы ее отрежем», – рассказывает «Алладин».

Виталий согласился. Ему поставили искусственный сустав. Виталий мог двигать рукой и был счастлив ровно три дня. А потом из-за инфекции концовка «потекла».

«И мы еще три месяца лечили ту руку. Снова пересаживали мышечную ткань с ноги на руку. Из-за аллергии на антибиотики я попал в реанимацию. Очнулся. И рука начала заживать. А жена, между тем, приехала ко мне с детьми в Германию и родила четвертую. Меня выписали. Я очень хотел домой!», – вспоминает Виталий.

Мужчина искренне всех поблагодарил за помощь, и они с женой и детьми вернулись в Украину.

Хотел бы вернуться на военную службу, но непригоден

С возвращением во Львов все наладилось. "Алладин" немного отдохнул и решил идти на работу. Окончил курсы таможенных брокеров. Устроился на Львовскую таможню.

«Так посоветовал мой командир Вадим Ларин с позывным «Советником». Он пришел в армию из таможни. А его сотрудники сбили волонтерскую команду и очень активно помогали нашей бригаде всем необходимым. Помню, мы с «Советником» шли на позицию, которая попала в окружение. Наша задача – принять бой и переместить его в безопасное место. Серебрянский лес. Осень. Ночь. Каждый из бойцов там – ранен. Один «Прораб» до последнего стоял за пулеметом. Но мы их вывели. Знаете, этим я горжусь. Пришедшие первыми – это машины. Терминаторы... А теперь я здесь – главный государственный инспектор таможенного отдела. Мечтал остаться на службе, но для военной уже не годился. Поэтому остаюсь служить государству. Надеюсь оправдать доверие», – говорит Виталий.

По словам «Алладина», он никогда не думал, что будет работать с декларациями и растаможивать грузы.

Но, похоже, я нашел себя в этой работе. И она мне очень нравится», – делится бывший защитник.

Вне работы Лановский занимается тем, чем все мирные люди.

Несколько лет назад мы с женой купили старый дом возле Львова. Немного делал ремонт, но не могу много работать руками. В общем, лажу электричество, сам поставил дверные замки, немного штукатурил, немного мастерил. Есть там грядочки, садик. С детьми играю. Очень их люблю…», – рассказывает многодетный отец.

По словам Аладдина, после ранения и друзья, и собратья, даже врачи не верили, что он встанет на ноги.

«А я хватался только за мысли о детях и жене. Когда воевал – за то, чтобы война не стала ближе к мирным украинцам», – говорит Виталий.

По возвращении в мирную жизнь он все равно вспоминает все уязвимые моменты.

«Помню, по рации: «Али – 300». Это мой ближайший друг Саша Алимов. А уже через минуту он – «Али – 200». Он был главным сержантом взвода. И ты в этот момент понимаешь, что абсолютно бессилен и сам ничего не можешь», – резюмирует он.

Автор: Татьяна Одинокий