Тело неделю лежало в морге: почему в Украине существуют проблемы с погребением переселенцев

Тело умершего переселенца больше недели пролежало в морге Днепра, пока в приюте искали средства на его захоронение. В другом приюте для внутренне перемещенных лиц волонтер хранит урны с прахом, потому что после кремации, которую оплатили самостоятельно, девать их некуда. Смерть постояльцев, особенно безродных или малообеспеченных, часто становится существенной проблемой для волонтеров.

Об этом говорится в материале корреспондента ТСН Анастасии Невирной.

Впервые после похорон Оксана Шаер идет на могилу мужа. Сначала не может ее отыскать. Затем долго стоит молча. В прошлом году она вывезла из-под обстрелов в Донецкой области несовершеннолетнего сына и почти неподвижного мужа после инсульта. Их принял приют в Днепре. Работать не могла — ухаживала за больным. Выживали на его пенсию. Внезапная смерть мужа загнала женщину в тупик.

«У нас 3700 пенсии было. И когда случилась беда, я поняла, что не за что его похоронить. Вся родня тоже — без жилья, без работы», — говорит переселенка Оксана Шаер.

Предложение от местных властей шокировало.

«Говорят, давайте его как бездомного похороним. То есть я с ним 32 года прожила и должна его отпустить, как бомжа никому не нужного», — говорит женщина.

Похоронить по-человечески помогли в приюте.

«Мужчина неделю лежал в морге, пока мы решали этот вопрос», — говорит основательница приюта для переселенцев Талина Жарикова.

Талина Жарикова с командой волонтеров открыли прибежище на 300 человек в первые дни полномасштабки и содержат его преимущественно за свой счет. За три года здесь скончались 12 человек. И каждый раз похоронить их, говорит, было еще тем вызовом.

Если родные не могут достойно провести человека в последний путь — это должна делать громада, как в случае с бездомными. В соцуправлении Днепра большой проблемы с погребением переселенцев не видят. Мол, в помощи никому не отказывают.

«Пусть приходят, будем индивидуально точечно решать этот вопрос. Заявление пишется и оказывается материальная помощь, на сегодняшний день ее размер составляет 2,5 тысячи гривен, это все», — говорит руководитель управления соцзащиты департамента социальной политики Днепровского городского совета Ирина Максименко.

А сколько нужно, чтобы все было достойно, рассказывает сотрудница благотворительного фонда «Схід SOS», которая занимается эвакуацией. Ольга Владимирова с коллегами помогает выбраться из ада самым слабым — одиноким, маломобильным, больным. Здесь в Днепре ищут им дом, лечат. Но эти люди тоже умирают. Если нет родных — это становится заботой волонтеров. У нее таких случаев было больше десяти.

«У меня есть несколько меценатов моих, донаторов личных — это мои друзья или мои бывшие ученики. Кремация — где-то от 12 до 16 тысяч, в зависимости от антуража. А физическое захоронение дороже — это от 20 и больше, потому что это участок», — говорит Ольга Владимирова.

С 2022 года у Ольги уже есть свой небольшой колумбарий безродных. Покойных возили в Одессу или Харьков, ведь в Днепре своего крематория нет.

Почему волонтеры вместо громад вынуждены брать на себя нетипичные для них обязанности и расходы — нет государственного механизма.

Юрист объясняет — закон о погребении написан более двух десятилетий назад. И он не учитывает реалии войны, когда в некоторых городах за счет переселенцев резко возросло количество жителей.

«Пожалуй, несправедливо только на какую-то территориальную громаду, наиболее приближенную к боевым действиям, например, Днепр, возлагать эту обязанность по погребению лиц, которые ранее не проживали на территории громады и не платили соответственно налоги. Надо бы доурегулировать эти вопросы, но это обязанность чиновников», — говорит адвокат Андрей Верба.

Субвенция из госбюджета или изменения в закон — но этот вопрос требует решения. Война лишила переселенцев возможности жить по-человечески. Но не должна забрать хотя бы право на достойное упокоение.

▶ На YouTube-канале ТСН можно просмотреть по этой ссылке видео: ТСН 08:00 новини 11 червня. УДАР ПО ТАМБОВУ! Київ після НАЛЬОТУ ШАХЕДІВ!