В январе 2021 года он опубликовал запись, на которой человек, голос которого похож на голос В. Зайцева, председателя КГБ Беларуси (2008-2012), обсуждает планы физического устранения Павла Шеремета и еще троих оппозиционных режиму Лукашенко деятелей.
Игорь Макар родился в Гродно в 1977 году. После службы в армии, в 1997-м, поступил на службу в Гродненский ОМОН. С 1998 года начал работать в антитеррористическом подразделении МВД «Алмаз». Стал командиром боевой группы. Окончил Академию физического воспитания и спорта Республики Беларусь, поступил в Институт правоведения. Оставил службу и возглавил охрану бывшего экс-кандидата в президенты Александра Козулина, с 2006 года — в политической эмиграции. В 2011 году сестра Ольга Макар с сыном попросила политического убежища в Великобритании из-за преследования со стороны милиции и угроз жизни ее и ребенка. Игорь Макар сотрудничает с движением By_Pol, которое помогает белорусским силовикам, отказавшимся выполнять преступные приказы. В январе 2021-го года опубликовал запись, на которой человек, голос которого похож на голос В. Зайцева, председателя КГБ Беларуси (2008-2012), обсуждает планы физического устранения Павла Шеремета и еще троих оппозиционных режиму Лукашенко деятелей. Независимая экспертиза подтверждает, что голос человека на пленке принадлежит бывшему председателю Комитета госбезопасности Республики Беларусь.
Игорь, мы обратили внимание на то, что встречу с вами нам удалось организовать с большим количеством мер предосторожности и безопасности. У вас есть основания или факты, считать, что за вами охотятся белорусские спецслужбы, и это является угрозой для вашей жизни?
Я анализировал ситуацию и сказать конкретно я не могу, что за мной ведется какая-то слежка и за мной наблюдают. Но после поездки в Украину, после того, как я принимал участие в следственных действиях, давал показания по поводу уголовного дела по гибели Павла Шеремета, я увидел, что белорусские власти начинают информационную войну против меня, начинается мое политическое убийство. По поводу физического я сказать не могу, но очень сильно к этому готовлюсь.
Как вас встретили в Украине? Вы встречались с украинскими следователями, как происходила эта процедура? Как организовали ваше пребывание в нашей стране?
После публикации на “EUobserver” записи из кабинета председателя комитета госбезопасности Беларуси (Вадима Зайцева) пошел большой резонанс. Я планировал, чтобы данная запись привлекла общественность, самое первое – европейскую, к данной ситуации в Беларуси. Также я планировал, чтобы данная запись привлекла общественность мировую. После этого со мной связались украинские дипломаты, пригласили меня поучаствовать в уголовном процессе по поводу гибели Павла Шеремета, и я согласился сразу, не обдумывая. После со мной связались спецслужбы Украины и пригласили принимать участие в конкретном уголовном деле. Я согласился, но сообщил своей команде. После этого был большой резонанс. Меня отговаривали, чтобы я летел в Украину. Но я повторюсь, что сделаю все, чтобы режим, который существует в Беларуси, прекратил свое существование. Поэтому я, не раздумывая, согласился, хотя действия можно было провести в Литовской Республике с согласия литовской стороны. Но я полетел. Мне открыли визу в течение одного часа, взяли билет на самолет, и я вылетел в Украину 12-го января. Меня встретили прямо возле самолета. Мне была дана государственная охрана 24 часа в сутки. Меня охраняло подразделение КОРД. Ребята выполняли свою работу очень профессионально и достойно. Я сам работал в этой сфере и могу сказать про их профессионализм, хорошее отношение ко мне, и я был абсолютно в полной безопасности. Далее я принимал участие в следственных действиях. Я давал показания, я предоставил информацию, ту, которую еще никогда не публиковал. Я уверен, что данная информация ляжет в основу того – кто причастен к данному заказчику, именно кто является заказчиком данного преступления. Само следствие, могу подтвердить, делается на самом высоком и профессиональном уровне. Следственное управление Национальной полиции ведет правильную работу и в правильном направлении, и уверен, что данное преступление будет полностью раскрыто, будут названы те, кто это совершил. И повторюсь, что Генеральная прокуратура Украины вынесет правильное решение и назовет именно заказчика преступления.
Я знаю, что в процессуальном плане есть некоторые ограничения, о которых вы не можете говорить, поскольку теперь ваши материалы являются частью следствия, и вы сами, я так думаю, имеете статус свидетеля. Запись сделана в 2012 году. Если можно, расскажите, или хотя бы намекните, как эта запись попала к вам? Вас же не было в кабинете в момент разговора?
Данная запись попала ко мне в 2012 году от моего помощника, человека, которому я не могу не доверять, человека, в котором я уверен полностью, который никогда не пойдет на провокацию. Человек, который подтверждал свои намерения неоднократно. Он честен и порядочен. Он на стороне белорусского народа, независимо от того, где работает. Связавшись со мной, он мне просто сообщил, что в Комитете госбезопасности происходит встреча, на которой председатель КГБ дает непосредственные указания и ставит задачи по поводу ликвидации Олега Алкаева, (Владимира) Бородача, (Вячеслава) Дудкина, Павла Шеремета и Александра Ивановича Суздальцева. Суздальцева на данной записи нет, но он всегда ставился на ликвидацию с Павлом Шереметом. Этому тоже есть доказательства, которые я позже предоставлю. Аудио попало ко мне в 12-м году сразу же после его записи. Удалось записать именно один факт разговора. В данном разговоре я услышал фамилию Олега Алкаева, это – мой близкий друг, и я решил спасти ему жизнь. И обратился тогда к американским дипломатам, передал им запись, и был уверен, что его предупредят и он останется жив. Позже я получил информацию, что с Алкаевым связалась полиция Германии, ему дали охрану и сказали, чтобы он не уезжал из города Берлина и из Германии. Я был уверен, что ему жизнь сохранили. По поводу Павла Шеремета и других людей, которые были на данной записи, было обозначено, что готовится их физическое устранение, я был уверен, что им сообщат. У меня есть данные, когда я с Олегом разговаривал, он говорил, что сообщал Павлу Шеремету о том, что его хотят ликвидировать белорусские спецслужбы, и он его предупредил: «Павел, мы с тобой дружим! Мы выпускали вместе книгу «Расстрельная команда», и поднимали вопрос по поводу пропавших политиков». На что ему Павел сказал, что будет внимателен. Но, если бы Павла предупредила Российская Федерация о том, что на него готовится покушение, я думаю, Павел бы сообщил. Но к огромному сожалению, он этой информации, судя по всему, не знал.
То есть Олег Леонидович сообщил Павлу Шеремету, что есть риск его физической ликвидации?
Да, конечно. Я с Олегом разговаривал. Он готов рассказать все по поводу Павла. Он готов рассказать, как он его предупреждал. Но он мне не говорил, что Павел не знал об этой ситуации. Это я уже проанализировал. Если бы Российская Федерация Павла предупредила, так как это сделали немцы с Олегом Алкаевым. Он бы эту ситуацию подтвердил, и сам бы позвонил Олегу Алкаеву. У меня есть прямые доказательства того, что, когда был снят з должности председатель Комитета госбезопасности республики Беларусь Вадим Юрьевич Зайцев, именно работа по ликвидации Павла Шеремета и Александра Ивановича Суздальцева – они не отменялись. Также не отменялась команда по устранению Олега Алкаева. Также у меня есть подтверждения, что в конце 2015 года поднималась и собиралась вся информация, где живет Павел Шеремет, куда он передвигается, все его поездки. И то, что Павел Шеремет уехал в Украину является ничем иным, как спецслужбам упростить задачу, потому что ликвидация человека в стране, где есть вооруженный конфликт, есть какие-то группы лиц, которые имеют отношения к каким-то группировкам и оружию, это развязывает руки, и работать заказчику гораздо проще. Но, когда я этой темы коснулся, началось давление. Почему? Потому что, если это будет доказано, а я уверен, что это будет доказано, это будет государственный терроризм со стороны Лукашенко. И это сильно ударит по нынешнему режиму, и по самому Александру Григорьевичу Лукашенко.
Когда мы общались с Олегом Леонидовичем несколько лет назад, он рассказывал, как выдавал буквально под роспись «расстрельный» пистолет 6П-9, с помощью которого приводятся в исполнение смертные приговоры, Дмитрию Павличенко (на тот момент командиру СОБРа). Я спросил, зачем это нужно было делать, если оружие можно найти везде, тем более, это МВД Беларуси, а в МВД его каждый имеет. Он сказал: «Вы понимаете, Лукашенко склонен к символизму, мол, это не просто убийство, а казнь. И для этого использовали именно этот расстрельный пистолет». В случае с Павлом Шереметом возникает тоже ощущение такого символизма. Его убили в день первой инаугурации Лукашенко, насколько я понимаю.
Вы, действительно, правильно понимаете. Я со следователями в Украине много об этом разговаривал. Мы понимали эту ситуацию. Я общаюсь с людьми, которые имеют непосредственное отношение к самому Лукашенко, и уверен и убежден, что у Лукашенко присутствует эта черта, именно месть. И Павел Шеремет человек, который объявлялся ключевым звеном, кто не хочет, чтобы данный диктаторский режим существовал. Именно Павел Шеремет обладал огромным количеством информации, которая подтверждает пропажу политиков, убийство, взрыв в метро в 2011 году. У Лукашенко именно к Павлу была личная месть. И то, что он был взорван в автомобиле, я уверен, это было сделано показательно. И я уверен, что именно в этот день те, кто это делал и кто это заказывал, может, именно просили, чтобы это было сделано в этот день, потому что это будет очень красиво выглядеть перед Лукашенко и будет тем знаком благодарности, за что режим отблагодарит человека, который это сделал. Я имею ввиду, это спецслужбы Беларуси.
Вот как вам кажется, как человеку, который прослужил в спецслужбах достаточно давно, и знает их изнутри: с вашей точки зрения, возможно ли, чтобы исполнителями такого теракта назначили людей, похожих на тех, кто у нас сейчас под следствием, музыкант, парамедик, кардиолог-волонтер – то есть, людей не из спецслужб? Возможно ли такое, на ваш взгляд?
На мой взгляд, зная спецслужбы Беларуси изнутри, общаясь с людьми, которые и на сегодняшний день там работают, и те люди, которые работали раньше, я хочу сказать, что именно в спецслужбах из-за тотальной безнаказанности позволяют руководители спецслужб общаться наравне с исполнителями – киллерами, с людьми, которые могут навести какой-то мост с исполнителем в другой стране, в частности, в Украине. Также они пойдут на то, чтобы общаться с человеком, с которым можно договориться об убийстве другого человека. Это все не исключено. Это подтверждает то, что в Беларуси никто и никогда не несет ответственности за преступления и доказательство тому-то, что было совершено в Беларуси. И доказательство того, что на записи говорится, что президенту было доложено о совершенном преступлении, и то что президент после этого остался доволен. Поэтому, я не исключаю, что конкретный заказ о преступлении и его исполнении, причем заметьте, заказ был сделан, и убийство было произведено так, как это говорится на записи. Именно на закладках и именно в автомобиле. Поэтому никто здесь носом не крутит, и никто убегать не будет. Они реально ждут наказания, и очень и очень надеются, что режим Лукашенко останется на долгие годы.
Позвольте мне уточнить. Вы верите в то, что эти люди, которых задержали, что именно они могут быть исполнителями этого преступления?
Не могу сказать, так как у меня есть договоренность и обязательства перед следствием. Но, единственное, что могу сказать, уверен и убежден, что следствие правильно назовет тех, кто заказал и выполнил это преступление.
Расскажите о своей мотивации. Почему вы покинули Беларусь? Вы же были достаточно успешным офицером, который строил свою карьеру в этой стране.
Что касается моей бывшей работы – это спецподразделение «Алмаз» по борьбе с терроризмом, я хочу сказать одно, чтобы люди понимали, о чем идет речь. Когда работал я, подразделение насчитывало порядка 40 человек, 30 человек – это были боевые группы, и я стал заместителем командира боевой группы. На эту должность не попадают простые люди, а только те, кто достиг каких-то успехов, кому доверяют, и главное – пользуются авторитетом. То, что я ушел по собственному желанию и оказался, скажем так, в рядах оппозиции, но я себя так не считаю, но я был рядом с Александром Козулиным в 2006 году, когда он баллотировался в президенты. На меня было очень большое давление силовиков, не скажу, что это было так, как с другими, со мной обходились корректно. Мне объясняли и даже просили, чтобы я ушел в сторону и не мешал, чтобы я не портил и не пачкал имя подразделения, где раньше работал. Чем ближе были выборы, тем ближе были намеки, если я не уйду, то у меня найдут какое-то оружие или патроны, меня посадят и я буду сидеть в тюрьме. Также Козулин Александр Александрович написал письмо генеральному прокурору, что если я исчезну так, как исчезли (Юрий) Захаренко, (Дмитрий) Завадский, (Анатолий) Красотский и (Виктор) Гончар, то большая часть ответственности ляжет на Генеральную прокуратуру. Но давление продолжалось, и Александр Владиславович (Козулин) сделал мне встречу с послами Евросоюза, там посол Брайан Беннет из Англии предлагал мне уехать, но больше всех предлагал уехать литовский посол Пятрас Вайтекунас. Он сказал, что в Литве свободно разговаривают на русском, и там мне будет проще устроить свою жизнь. И я, не обдумывая, на следующий день уехал в Москву на дипломатической машине и оттуда улетел в Литовскую республику, где через полгода по всем законам и стандартам получил политическое убежище.
Вы говорите, запись к вам попала в 2012-м году, а Шеремета убили в 2016-м. Почему вы так долго ждали?
Я конкретно не участвовал в политической жизни Беларуси. В 2006 году я уехал, когда Александр Козулин был посажен в тюрьму, я пытался за него заступиться, ездил в Германию, показывал записи Карпенькова, давал интервью. Протесты в Белоруси были недолгими, они заканчивались либо силовым разгоном, либо сами. Они были в 2006 году, в 2015, но не было именно той ситуации, которая была в 2020 году, когда я увидел эту сплоченность, когда мне многие сказали, что я людям нужен, должен выдать всю информацию, чтобы победить этот диктаторский режим. Я не следил за ситуацией, но был уверен, что американская сторона, имея данную запись, могла предупредить угрозу жизни людям, которые на записи назывались.
То есть, американские дипломаты обладали этой записью до убийства Павла Шеремета?
Да, американские дипломаты эту запись получили в середине либо в конце мая 2012 года. То есть практически сразу, как она была сделана.
А можете назвать имена дипломатов, у которых была эта запись?
Нет, у нас была договоренность, что я даже не могу описывать, как они выглядят. Я общался с дипломатами по этой записи, но потом встречался с людьми из каких-то спецструктур. Назвать я не могу.
Лексикон людей на записи. Я лично был в шоке, когда услышал, как на записи говорят об убийстве, вот так запросто обсуждается это все в кабинете главы спецслужбы, словно на сходке криминальных авторитетов. Неужели там на самом деле так все происходит, как мы слышим?
То, что происходит на этой записи это не то, что шокирует, это то, что показывает ту бесчеловечность и то, что происходит сейчас в Беларуси и творилось раньше. Убийства производит структура, которая должна находиться конкретно на защите государства, та, что непосредственно связана с государством. Те убийства, которые планируются, это показывает ту сущность данного режима, режима на который должны обратить все люди, вся мировая общественность, все страны, все мировые лидеры. На сегодня этому просто нужно положить конец. После этих разговоров и планирования убийств и совершенных убийств и в придачу происходит геноцид собственного народа – об этом даже сложно разговаривать.
Проходила ли эта запись какую-то экспертизу аутентичности до публикации?
Когда планировалась публикация записи, первое, что я планировал со своей командой, чтобы эта запись вышла в то время и в том месте, где будет действенной и подействует на нынешний диктаторский режим Лукашенко. Это было в Бельгии, было опубликовано в EUobserver. До этого, человек, который все это делал, подал эту запись на всевозможные экспертизы. Проводилась фонологическая экспертиза. К сожалению, биометрическая не была сделана, так как устройство, на которое была сделана запись, находится в том государстве, где она была сделана, я планирую данное устройство передать организации, которая имеет все полномочия провести биометрическую экспертизу. Я думаю, что в скором времени это будет сделано и предоставлено украинской стороне, у меня есть договоренность по поводу этого. Но совсем недавно я узнал, что была произведена экспертиза в издании «Настоящее время» в Санкт-Петербурге, она была независимая, и там конкретно был анализ и там было подтверждено, что данный голос на записи принадлежит председателю КГБ того времени Зайцеву.
Те два сотрудника, которые говорят с Зайцевым, вы знаете, кто это?
Это сотрудники Комитета госбезопасности. Они в то время были в антитерроре «Альфа» Комитета госбезопасности. Они также оставались сотрудниками и также выполняли задачи, когда был убран с поста председатель Комитета Зайцев и назначен (Валерий) Вакульчик. Данные люди мной уже практически идентифицированы. Я думаю, что в скором времени я смогу назвать их имена и фамилии. Могу сказать, что одного человека, «исполнителя», зовут Юрий. Второй человек себя не называет, но мы в этом плане работаем и очень скоро это опубликуем.
Эти два сотрудника упоминают привлечение к «конвейеру убийств» некую организацию, которая занимается производством биодобавок, и якобы эту организацию можно переформатировать для производства ядов. Это было сделано? Вы отслеживали этот момент, который упоминается на записи?
Данный момент я отслеживал и даже провел свое расследование. Я уверен, что скоро получу данные, которые подтверждают, что в Комитете госбезопасности данные яды уже применялись. Они применялись для дачи показаний, для пыток, тех людей, которые после выпитой кружки кофе впадали в шок, у них немело тело, им задавались вопросы, на которые они не понимали, что говорят, но они говорили правду, то, что происходило. Также у меня есть данные, что к работе были привлечены люди, которые имели химическое образование и были в этой области профессионалами. И то, что говорится в записи, что есть конкретный человек, который, зная вес и рост, может сделать пилюлю, яд, который 100% может действовать на организм человека, он умрет натурально, у него остановится сердце, но ни один эксперт не докажет, что было применение яда. Это действительно есть, и в скором времени тоже будет опубликовано.
То есть, вы знаете имена тех, кого привлекли для работы на белорусские спецслужбы, «гражданских» людей, и знаете людей, которые изготавливают яды?
Я их конкретно не знаю, но знаю людей, которые укажут на них. Я убежден, что это просто формальность и просто время. Уверен, что люди будут разговаривать и дадут свои показания и даже расскажут, с кем они сотрудничали из Комитета госбезопасности, как их склоняли к этой работе, и как они это делали.
Есть момент на записи, когда Зайцев говорит, – я сейчас не дословно цитирую, конечно, – что «нужно проводить эти акции таким образом, чтобы ни один эксперт не сообразил и не нашел реальную причину убийства». И у меня в связи с этим возникло сомнение, возникает мысль, что люди, которых сейчас в Украине привлекли в качестве подозреваемых, возможно, это не те люди?
Да, возможно, я думаю, в этом направлении как раз и велась работа Комитета госбезопасности. Я убежден в том, что председатель Комитета госбезопасности, в частности, Зайцев, у него была одна задача: чтобы исполнители никогда в жизни не попались. Чтобы ни один эксперт не доказал, что это было сделано с привлечением каких-то средств, каких-то предметов, какой-то человеческой работы, чтобы это было своим натуральным способом. Это может быть и «подстава» каких-то людей, совершить преступление таким образом, чтобы подозрение пало на другого человека. Именно в этом направлении Зайцев и работал.
Где сейчас Зайцев?
После того как Александр Лукашенко снял его с должности председателя комитета, его назначили директорам ООО «Космос-ТВ». Это – независимое телевидение, это монополист, должность неплохая. Он постоянно участвовал в каких-то интервью, коллегиях, конгрессах. Он не остался у разбитого корыта. Но он не идет на контакт. Ему после публикации звонили журналисты, он всегда шел на отказ. У меня есть информация, что после публикации его сразу же пригласили в Комитет госбезопасности, и могу предположить, что ему там говорили, ему сразу же поставили какие-то задачи. Но я заявлял и повторюсь, что ни в коем случае, Зайцев не должен никуда пропасть, или как говорил сам Зайцев каким-то натуральным образом умереть. Я думаю, он как никто другой, данную ситуацию понимает.
А он может «натуральным образом умереть или погибнуть»?
Конечно, я уверен, что нынешней власти это очень выгодно. Почему? Потому что таких встреч, из которых я одну только опубликовал, таких встреч было множество. Вы можете себе представить те масштабы, которые велись на данных встречах. На каждой встрече ставились конкретные задачи, планировались преступления, разрабатывались яды, закупки взрывчатки. Я уверен, если Зайцева взять как участника, или привлечь к показаниям, много информации мы можем услышать. Думаю, что надо об этом говорить.
Мы говорили с вами, что такие методы использует режим Путина, и, оказывается, режим Лукашенко тоже использует подобные методы. Есть ли взаимные интересы у них в подобных операциях?
Я думаю, есть взаимные интересы, потому что многие говорят информацию и доносят ее так, как хотят. Но, если проанализировать все, я говорю о себе и своей команде, то что мы анализировали. Я уверен и убежден по поводу Павла Шеремета и Александра Ивановича Суздальцева даже проводить те мероприятия, которые проводил Комитет госбезопасности на территории Российской Федерации это абсолютно противоречит интересам Союзного Государства. Не говоря уже о том, что планировалось их физическое устранение. Я не думаю, если бы Павел Шеремет или Александр Суздальцев были убиты в Москве, то не думаю, что Российская Федерация это приветствовала бы. И уверен, что эти преступления были бы повешены на самого Путина. Путин от Лукашенко получил столько негатива, я не думаю, что Лукашенко ему сегодня нужен, думаю, что Россия не заинтересована в том, чтобы Лукашенко сегодня оставался в Беларуси.
Как вы себя видите в будущем в «постлукашенковское» время. Вернетесь в Беларусь, останетесь за границей, в Литве?
Режим Лукашенко уже близок к своему завершению. Мы приложим максимум усилий, чтобы этот день приблизить. Уверен и убежден, что данная победа будет как никогда желанной. Я очень сильно за эти годы полюбил Литву. Литва – это страна, где мне приятно жить. Именно в ней я приобрел свое детство. Отношение людей и силовых структур ко мне нормальное. Я никогда не видел никакого давления, абсолютно нормально разговаривал со всеми на русском языке. Насчет Беларуси я скажу так, что если захочет народ, я буду участвовать в политической жизни. Я буду участвовать и помогать людям, которые будут заниматься силовым блоком. Буду привлекать профессионалов, которые очень серьезно могут помочь стране, потому что все мы понимаем, что даже после победы над режимом Лукашенко нам предстоят трудные времена и нужно будет много и серьезно работать на поддержку и России и Европейского союза, и без этого построить что-то новое будет очень сложно. Народ, который живет в Беларуси, – абсолютно нормальные и адекватные люди. Я убежден, что из этого хаоса мы выкарабкаемся.