Многие из тех, в чьи двери я постучал, были готовы прямо сейчас обувать тапки и идти на фронт защищать страну, даже под чужим именем, если нужно. Это до мурашек пробирало. А позже была мобилизация, и я на своей машине отвозил ребят с рюкзаками из города в военкомат Обухова, к автобусу на войну. А потом пошли 200-е… Я по ночам просыпался в холодном поту от мысли, что однажды 200-м приедет тот, кого я лично вез в сторону фронта.

Вторая причина: когда-то в 18 лет меня не взяли на срочную службу, а я очень хотел в ВДВ, всегда восхищался этими ребятами. А 14 июня 2014 года под Луганском сбили наш ИЛ-76 с десантниками. Весь день я прожил как в тумане и потом сидел всю ночь на балконе, курил и слушал "The end" Doors. Очень тяжело переносил.

Третьей причиной стала школьная линейка 1 сентября, на которую я попал случайно – просто проходил мимо (мои дети должны были идти в первый класс на следующий год). Кто-то из школьного руководства, директор или завуч, говорила о том, что нас ждет непростой год, что теперь в их школе появились дети переселенцев, в том числе из оккупированного Крыма. Поблагодарила родителей и учеников за то, что отказались от покупки цветов, а деньги перечислили на фронт. И после ее слов заиграл гимн. Все школьники запели, даже самые младшие. А по щекам будущих выпускниц текли слезы вперемешку с тушью... И решение было принято.

Я ведь и так ездил в АТО, совмещал гражданскую жизнь и военную. Супруге говорил, что еду в командировку, на работе брал отгулы, а сам ездил на Восток, иногда что-то возил, но чаще чтобы помочь тому или иному подразделению со связью. В ВСУ стали вводить новые системы связи, но специалистов не хватало катастрофически. Я понял, что с такими поездками меня нет нигде – ни на войне, ни дома, ни на работе. И я сделал выбор. Попал в 25-й батальон «Киевская Русь», сейчас он в составе 54-й бригады ВСУ, а тогда, когда я шел служить, это был добробат.

Воевал я чуть больше года – с сентября 2014 до конца октября-начала ноября 2015-го. Занимался связью. Это был самый тяжелый и в то же время самый лучший год в моей жизни. На войне я открыл в себе настоящего себя, научился по-другому смотреть на людей. Больше никогда не буду никого судить по внешности или по поведению в повседневной жизни. Как оказалось, в экстремальной ситуации тот, от кого совершенно не ожидаешь чудес, совершают подвиги, а бравые вояки иногда в критической ситуации раскисают. Это бесценный опыт.

Мне довелось поучаствовать в дебальцевских событиях января-февраля 2015 года, во время которых я и получил травму. Мы были в поселке Луганское, на временном узле связи, когда в стену, за которой я сидел, прилетел снаряд (кажется, танковый, хотя версии разнятся). В общем, этой стеной мне и досталось, спасибо бронежилету за то, что я не поломался совсем.

Рвота с кровью, кашель с кровью, контузия, тошнота, трясущиеся руки, мысли как через вату — удовольствие ниже среднего, но надо было работать. И мы работали – восстановили узел связи на новом месте уже через пару часов.

Спасибо боевым товарищам, которые были рядом, поддержали, с юмором даже, и всю работу тяжелую взяли на себя. Когда мне, контуженому и харкающему кровью, было совсем плохо, и хотелось отползти в ближайшие кусты тихо помереть, наш "Сеня" подходил ко мне и говорил: "Ну, сколько ты еще будешь гавкать? Когда ты уже сдохнешь?" И я, наверное, назло просто выгреб, за что ему спасибо.

Вся неделя после этого обстрела была очень тяжелая. Поскольку мы пункт связи – мы "светимся", поэтому по нам постоянно стреляли. Спасибо саперам — они вовремя нас обкопали, и мы зашли под землю, иначе бы шансов у нас там не было. Потом был госпиталь, ротация, отдых, и снова на фронт. Мы попали под Попасную. Оттуда нас вывели в октябре 2015 года на полигон, после этого я демобилизовался.

Концепция была такой – я нанимаю людей, плачу им зарплату, покупаю материалы. Начали мы с мобильной связи, поскольку в этой отрасли чувствовал себя уверенно и многих людей там знал. Но есть в этом бизнесе такой нюанс: работа – сегодня, а деньги – через полгода, а то и год. Это очень "длинные" деньги. А если у заказчика возникнут сложности с платежами, банками, то ты рискуешь остаться без денег надолго.

Первый кризис начался в августе. Деньги с первых объектов еще не пришли, а стартовые уже закончились. Я вынужден был поменять концепцию, сократить часть персонала, чтобы "дотянуть" до первых платежей от заказчика.

В октябре начали приходить деньги за выполненные зимой проекты, и я решил, что кризис миновал. Мы взялись за большой проект, потом за еще один. Оба проекта связаны с командировками, оплатой проживания, питания, покупкой спецодежды и т.п. На тот момент в команде было 25 человек, включая меня. У нас вышел из строя один бус, и мы поставили его на ремонт, а во второй загрузили весь инструмент и два больших агрегата.

Бусик ночью вскрыли под гостиницей в Житомирской области – приблизительная сумма убытка составила 140 тыс. Мы написали заявление в полицию, но безрезультатно. Вместе с имуществом грабители забрали и техпаспорт на автобус. Эта ситуация нас сильно подкосила, снова закончились деньги. Многие ушли, их можно понять, у всех есть семьи. Мы расстались в хороших отношениях и до сих пор общаемся.

Но в команде определились люди, с которыми мы прошли все трудности и которым можно было доверять. После тех "шишек", что мы набили, первое, что решили – за очень большие проекты больше не беремся, чтобы не захлебнуться. Они дают хорошие перспективы и заработок, но жизнь часто ставит подножки.

Второе – в команде только надежные люди. Сейчас нас трое вместе со мной. Для выполнения работ, с которыми мы не успеваем справиться, находим временно наемных ребят или субподрядчиков. Это сложнее, поскольку люди разные, с разным опытом, они делают ошибки, и за ними порой переделывать приходится, но по итогу так меньше рисков.

Еще одна проблема этого бизнеса – если у тебя нет возможности или денег для выполнения работы, и ты 2-3 раза отказался, заказчики больше не звонят. Поэтому пришлось искать сферу, в которой деньги будут поступать оперативно. И мы взялись за простой электромонтаж жилого дома. Один из наших знакомых в Киеве имел подряд на установку сантехники и предложил нам взять на себя электрическую часть. Деньги получаешь в конце месяца – это небольшой заработок, но он здесь и сейчас.

Одновременно эти же ребята ставили оборудование на одном из бетонных заводов, там к парогенераторам шла автоматика для их управления, которую нужно было собрать и настроить – за это мы тоже взялись. В общем, мы подружились, и теперь они ставят железо, котлы, трубы, делают сварку, а мы занимаемся автоматикой, электроснабжением, и если необходимо – управлением процессами.

Работаем официально, у моего друга ТОВ, и мы договорились. Когда нам доверяют дорогостоящее оборудование, для заключения договора нужно юрлицо, ФОП тут не подходит. С другом у нас взаимовыручка – у него сложности в бизнесе, я помогаю, у меня – он помогает, все делим.

Что касается непосредственно ведения бизнеса, то у меня был хороший учитель – когда-то один из моих первых руководителей, Виталий Валентинович, за те пять лет, что я у него проработал, многому меня научил. Но работать на себя оказалось намного сложнее, чем быть менеджером.

Когда я работал руководителем проекта на компанию, я работал так же, как и для себя, только за чужие деньги. И риски нес не я. В крайнем случае, максимум, что мне грозило – увольнение. Но когда своими финансами уже рискуешь ты, когда от тебя зависят люди и их семьи, отношение меняется. Там, где как простой сотрудник ты мог забить, упираешься рогом и делаешь все от тебя зависящее.

Кроме того, свой бизнес я рассматриваю и как возможность помочь людям, вернувшимся из АТО. Работодатели со временем стали фильтровать нас, ведь АТОшник для них – человек психологически нестабильный. Собственники предприятий часто хотят сэкономить на своих подчиненных – а с АТОшниками такое не проходит. У большинства из нас обостренное чувство справедливости. Как только ты чувствуешь, что тебя нагибают, взрываешься.

Поэтому я и пришел в Центр практической помощи защитникам Украины AXIOS, о котором мне волонтеры рассказали. Мне как раз нужен был сварщик-высотник непьющий, и сам я такого человека найти не смог. А они нашли – так мы и начали сотрудничать. С AXIOS я сотрудничаю как работодатель – они направляют ко мне демобилизованных ребят, если те хотят попробовать себя в электроснабжении.

За весь период работы у меня из сотрудников только два человека не были бывшими военными или переселенцами. В целом за все время работы около сорока человек поработало, точнее сказать не могу.

Есть большая проблема после возвращения – на войне есть только черное и белое, полутонов нет. Там даже если друзья негодяи, они все равно друзья. Здесь же все наоборот, и настоящие друзья могут оказаться негодяями. На гражданке все цветное, и к этому нужно привыкнуть.

Для военных, с их обостренным чувством справедливости, это очень сложно. Взрыв может произойти буквально на ровном месте. Я сам как-то за месяц умудрился дважды подраться, потому что какой-то очередной нетрезвый мужик заявил мне, что «никто вас туда не посылал». Терпения потребуется немало, и к этому надо быть готовыми всем демобилизующимся.

Юмор, поддержка семьи, друзей, работа – это то, что не позволяет сдаться в трудную минуту, и не стесняйтесь идти к психологу, очень интересные они люди.

Из-за войны я многое упустил в плане семьи и наделал много ошибок. Но оттуда я привез еще одну семью – не новую, а именно еще одну. Это люди, с которыми можно идти в огонь и воду, которые приезжают через 20 минут после твоего звонка, если тебе плохо, и точно так же ты прыгаешь в машину в 3 утра и едешь к ним. Это действительно помогает.