В конечном итоге путинский режим все равно падет, но важно, какой ценой – ведь платить нам.
Конечно, вина за теракт в Харькове, причем теракт циничный и вызывающий, полностью лежит на путинской России – причем именно в такой формулировке. Не на одном Путине и не только на тех, кто причастен к организации и совершению теракта. И в гибели людей на востоке Украины виновен не только Путин и не только те, кто стреляет, взрывает и убивает. Виновны все те, кто поддерживает агрессию России в той или иной форме, потому что без их поддержки не было бы аннексии Крыма и не было бы войны на Донбассе и тех жертв, разрушений, всего того страшного, что ее сопровождает.
Но это одна сторона медали. А другая сторона медали такова – во многом теракт в Харькове является результатом системных ошибок украинских властей. В Украине стало модным во всем винить президента Порошенко, но повторюсь – системных ошибок. То есть ошибок всех ветвей власти и властей всех уровней. Причем и первой власти, что была после Майдана до выборов президента, и уже сегодняшних властей.
Дело в том, что и той, и другой не хватило мужества признать простой факт – Украина воюет с Российской Федерацией. Да, мы часто слышим об этом с экранов телевизоров и читаем в газетах и на сайтах, но это не признание факта войны. Признание факта войны – это, в первую очередь, разрыв дипотношений со страной, с которой воюешь. Во-вторых, напомню – Украина является не просто членом, а учредителем СНГ. Очевидно, что это уже мертворожденная организация, но одним росчерком пера Украина может ликвидировать СНГ и тем самым лишить РФ очень серьезной площадки, которая служит ей основной для построения Евразийского, Таможенного союзов и т.д. Вот это было бы логичным для страны, против которой ведется война.
Третье – не был проведен целый комплекс мероприятий, которые просто необходимы во время войны. Я не говорю даже об интернировании лиц, которые откровенно сотрудничают с российскими спецслужбами, хотя это был бы разумный шаг. Но когда решение о запрете на аккредитацию одиозных российских СМИ принимается только почти год спустя после начала войны, после аннексии Крыма – это не укладывается в голове. На протяжении всего периода агрессии в Украине абсолютно легально работали вражеские пропагандистские каналы, и свою основную работу они сделали: в этом не сложно убедиться. А этот запрет – как мертвому припарка.
Еще одна элементарная вещь – не была перекрыта граница с Россией в Донецкой и Луганской областях. Точно так же сейчас не закрывают границу с РФ в Харьковской и Черниговской областях. Возможно, досмотр там ведется очень даже хорошо, но граница по-прежнему остается прозрачной. Это фактически создает для Путина, то есть для агрессора, дополнительное удобство. Он очень комфортно себя чувствует не только в зоне АТО, но и фактически на всей территории Украины. Как этого не понимают власти, непонятно.
Сейчас можно принять эти меры (большинство из них). Хоть они и будут запоздалыми, но лучше поздно, чем никогда. Однако проблема в том, что их все равно не принимают.
Поэтому будут ли происходить теракты подобные тому, что произошел в Харькове – зависит только от воли агрессора. Хотя недавно в Одессе правоохранители сработали на славу, честь им за это и хвала, но надо понимать, что тут есть элемент случайности и удачи – получится-не получится. Системно нужно изолировать действия агрессора внутри страны. А украинские власти все еще продолжают вести какую-то странную политику. Может, рассчитывают, что тогда их пожалеют, что Путин остановится, а Запад поможет выкарабкаться из кризиса. Зря.
Рискну утверждать, что если бы сразу после аннексии Крыма были приняты даже не военные, а те меры, которые перечислены выше – то, вполне возможно, Путин бы не решился начать войну на Востоке. Агрессию Путина останавливает только одно – решимость властей и народа к сопротивлению.
Не будь у украинского народа решимости к сопротивлению, Путин уже вчера был бы в Киеве. Это очень важный момент. А что касается решимости украинских властей, к сожалению, тут все еще одни полумеры. Прекрасно понимаю их контраргументы – Европа, США, необходима помощь, тяжелая экономическая ситуация. Но поверьте, если не будет решимости, Украина окажется в гораздо более тяжелом положении, чем если ей придется объяснять европейцам, почему были приняты жесткие меры на дипломатическом уровне и на уровне наведения порядка в собственной стране. Потому что в ином случае Путин обязательно продолжит войну, даже если будет Минск-24 – и в этом уверены абсолютно все.
Что меня сегодня пугает больше всего – это процесс отвода тяжелой техники. Такое было у нас в Абхазии в 1992 и 1993 году. Я не случайно называю две даты – мы шли на это два раза. Два раза грузинские войска отводили свою тяжелую технику. Первый раз, в 1992 году – по московскому договору. И это закончилось страшной трагедией в Гаграх, когда все грузинское население, не успевшее уехать, было просто уничтожено. Второй раз, в 1993 году – по Сочинскому договору. На этот раз отвод тяжелой техники привел к страшной трагедии в Сухуми – точно так же все грузинское население, которое не успело уехать, было уничтожено. Дай Бог, чтобы я ошибался насчет повторения подобного сценария в Украине. Но когда я слышу фразы об отводе тяжелой техники во время войны с Россией, я понимаю, чем это может закончиться – трагедией гораздо страшней, чем Иловайск и Дебальцево.
Не нужно питать иллюзий – Путин будет идти до конца. Остановить его и можно, и нужно, и придется. Но вот где он будет остановлен и как... За нерешительность и за ошибки приходится расплачиваться человеческими жизнями.
Поэтому необходимо предпринимать решительные и очень веские шаги как по международной изоляции, так и по внутренней. Мы – я, во-первых, не разделяю себя и Украину, во-вторых, я не разделяю Грузию и Украину – мы находимся в состоянии войны. Если мы будем об этом забывать и не будем учитывать, мы обречены на очень тяжелые последствия. Уверен, что в конечном итоге мы одержим победу, несмотря ни на что, – как минимум потому, что путинский режим сам по себе обречен. Но ведь цена имеет значение, не правда ли?